Источник – «Источники и историография по антропологии народов Америки» / Отв. ред. М.Ю. Мартынова, Е.С. Питерская, Д.В. Воробьев. 2-е, дораб. изд. М.: ИЭА РАН, 2017. — 380 с. : ил. C. 123-136.
Настоящая статья посвящена анализу исторических и лингвистических данных об этническом составе, территориальном делении, социальной организации, землевладении и системе управления в древнем городе-государстве Тула Шикокотитлан на территории современного штата Идальго в Мексике в середине-второй половине XVI в., которые содержатся в письме-доверенности городского совета и жителей города, адресованной их представителям на судебном процессе против одного из сыновей последнего доиспанского правителя мешика Мотекусомы Шокойоцина, дона Педро де Моктесумы Тлакауэпантли. Этот до сих пор неопубликованный документ составлен на языке науатль 23 марта 1557 г. и в настоящее время хранится в Главном архиве Нации в городе Мехико. Причиной судебного процесса были поселения и земли, расположенные вокруг города-государства Тула Шикокотитлан, которые дон Педро требовал вернуть ему как законное наследство своих предков. Со своей стороны, жители Тулы Шикокотитлана хотели любой ценой удержать эти поселения и земли, поскольку без них город не мог бы ни выплачивать наложенные на него испанской короной подати, ни обеспечить собственное существование. Именно в силу крайней заинтересованности обеих сторон в благополучном для себя исходе судебного процесса, они представили испанским властям подробную и во многих отношениях уникальную информацию об истории г. Тулы Шикокотитлан в XIV — первой половине XVI вв. и связях этого города-государства с Теночтитланом, столицей «ацтекской империи». Рассматриваемый в статье документ является лишь малой частью огромного свода архивных материалов, связанных с данным судебным процессом. Тем не менее, он представляет большой интерес для широкого круга исследователей, специалистов в области этнической истории науа, а также для этнографов, историков, филологов и лингвистов, изучающих этнические контакты, формы землевладения в древних раннегосударственных обществах и адаптацию традиционных обществ к условиям колониального господства. Также данное письмо весьма значимо и как отражение этих процессов в языке науатль.
Ключевые слова: мешика (ацтеки), Туга Шикокотитлан, землевладение, испанское господство в Мексике, аккультурация.
“WE, THE PEOPLE OF TOLLAN”: THE EMPOWERMENT LETTER OF THE COUNCIL AND THE RESIDENTS OF THE CITY OF TULA XICOCOTITLAN AS ETHNOHISTORICAL SOURCE
The article focuses on analysis of historical and linguistic evidence about ethnic composition, territorial division, social organization and governmental system in the ancient city-state of Tula-Xicocotitlan located in the state of Hidalgo (Mexico) containing in the letter of empowerment composed by the city council and its residents for their legal representatives in lawsuit against don Pedro de Moctezuma Tlacahuepantli, one of the sons of the last Prehispanic Mexica ruler Motecuhzoma Xocoyotzin in the middle and the second half of the 16th century. This still unpublished document is written in Nahuatl on March 23, 1557. Today it is kept at the General Archive of Nation (Archivo General de la Nación) in the Mexico City. The cause of the lawsuit were lands and settlements situated around the city-state of Tula Xicocotitlan that don Pedro claimed as legal inheritance of his ancestors. The residents of Tula Xicocotitlan wanted to keep these settlements and lands by any means, because without them the city could neither meet its tribute obligation to the Spanish Crown nor maintain itself. Due to their desire to win the lawsuit both parties provided Spanish authorities with detailed and in many respects unique information about history of Tula Xicocotitlan in 14 — early 16 th century and its relations with the city of Tenochtitlan, the capital of the “Aztec empire”. The examined document is just small portion of the huge archival corpus related to this lawsuit. Nevertheless, it has significant interest for broad circle of researchers: specialists in Nahua history as well as ethnologists, historians, philologists and linguists who study ethnic contacts, land tenure in ancient early state societies, adaptation of traditional societies to colonial rule, and acculturation. It also has considerable importance as a reflection of all these processes in Nahuatl language.
Key words: Mexica (Aztecs), Tula Xicocotitlan, land tenure, Spanish rule in Mexico, acculturation.
В 1540 г. младший сын последнего доиспанского правителя мешика Мотекусомы Шокойоцина (Монтесумы II в западной историографии) дон Педро де Моктесума Тлакауэпантли прибыл ко двору испанского короля и императора Священной Римской империи Карла V. Дон Педро пожаловался королю на жителей небольшого провинциального города Тула Шикокотитлан на юге современного штата Идальго, по его утверждению незаконно посягавших на поселения и земли c зависимыми крестьянами-индейцами, унаследованные им и его матерью доньей Марией Миуашочитль от предков, как по отцовской, так и по материнской линиям (1). Потомки Мотекусомы Шокойоцина занимали привилегированное положение в испанской колониальной монархии. Поэтому 7 сентября 1540 г. Карл V издал специальное распоряжение (седулу), адресованное высшему судебному и административному органу колонии Королевской Аудиенсии города Мехико, начать судебное расследование о попытках захвата поселений и земель дона Педро в окрестностях Тулы Шикокотитлана (Pérez Rocha, Tena 2000: 139). Этот документ положил начало длительной и ожесточенной судебной тяжбе между сыном Мотекусомы и жителями Тулы Шикокотитлана во главе с советом города, организованным по образу и подобию испанского муниципального совета cabildo. Тяжба продолжалась с перерывами с начала сентября 1540 г. до 26 октября 1557 г., когда представитель испанской короны в Туле Шикокотитлане, заместитель коррехидора Диего де Альмодовар вынес решение в пользу дона Педро и его матери (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 315r). Поскольку испанское судебное делопроизводство было основано на письменной фиксации всех стадий любого судебного процесса, от тяжбы дона Педро с жителями Тулы Шикокотитлана сохранилось большое количество документов, ныне хранящихся в Главном Архиве Нации в г. Мехико, которые представляют огромную ценность для изучения доиспанской системы землевладения науа. Среди них особый интерес для исследователей, занимающихся изучением истории, культуры и языка науа, а также адаптацией традиционных обществ к условиям колониального господства, аккультурацией и отражением данных процессов в языке коренных жителей представляет написанное на языке науатль письмо-доверенность городского совета и жителей Тулы Шикокотитлана от 27 марта 1557 г. (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 63r/v). Этот документ был предназначен для выбранных из числа наследственной знати pipiltin Тулы Шикокотитлана судебных ходатаев, которые должны были защищать интересы города перед лицом Королевской Аудиенсии г. Мехико (Ibid: F. 63r). В чем же заключается ценность документа, занимающего не более двух рукописных страниц?
Прежде всего, стоит отметить, что Тула Шикокотитлан занимает совершенно особое место как в доиспанской истории Мезоамерики, так и в исторической традиции и идеологии мешика в эпоху их гегемонии в Центральной Мексике. В X—XII вв. н.э. ранее небольшое поселение в долине реки Тула превратилось в крупный межрегиональный центр, оказывавшей существенное влияние на столь отдаленные регионы, как полуостров Юкатан на юго-востоке и долина Оахака на юго-западе современной Мексики. С легкой руки французского археолога и путешественника второй половины XIX в. Дезире Шарне, первым отметившего явное сходство архитектуры Тулы Шикокотитлана и столь важного юкатанского центра как Чичен-Ица, в археологии и доиспанской истории Мезоамерики появилось такое понятие как «тольтекская цивилизация» (Kristan-Graham, Kowalsky 2011: 2-3). В 1941 г. мексиканский историк Вигберто Хименес Морено на основании сопоставления описаний столицы царства тольтеков в письменных источниках, в первую очередь, во «Всеобщей истории вещей Новой Испании» Бернадино де Саагуна с топографией и топонимикой долины реки Тула сделал вывод, что Тула Шикокотитлан это — Толлан мифов и исторических преданий науа (Jiménez Moreno 1941: 83).
По представлениям науа, включая мешика, тольтеки были изобретателями всех наук, искусств и ремесел и основателями государственности в Мексике (Anderson, Dibble 1961, XI: 167-168). С тольтеками и столицей их легендарного царства Толланом связан и цикл мифов о боге-культуртрегере Кецалькоатле, одном из самых почитаемых науа божеств. Согласно преданиями науа, Кецалькоатль долгое время мудро и справедливо управлял Толланом, но затем его с помощью колдовства и хитроумных уловок изгнал оттуда брат-близнец Тескатлипока (Anderson, Dibble 1961, XI: 170; Sahagún 1979-1981, 1: F. 18r). Такие историки, как например, В. Хименес Морено, интерпретировали этот миф как отражение глубокого системного кризиса города, вследствие крупных социальных конфликтов и борьбы фракций, приведших к его полному запустению (Jiménez Moreno 1941: 83).
Однако Тула Шикокотитлан вовсе не обезлюдела в середине XII в., как повествуют исторические предания науа, хотя ее лучшие дни остались в прошлом. Археологические исследования Хосе Акосты, Эдуарда Матоса Моктесумы, Альбы Гвадалупе Мастаче, Роберта Кобиана, Дена Хилана и Аны Марии Креспо, в особенности изучение ими основных типов местной керамики, показывают что, во второй половине XII — начале XVI вв., коренные обитатели города продолжали жить в нем рядом с недавними мигрантами мешика и предками тескоканцев-аколуа — чичимеками Шолотля (2) (Acosta 1940: 187-188; Acosta 1956-1957: 57, 75; Matos Moctezuma 1974: 61-69; Mastache et al. 2002: 384-386; Mastache, Crespo 1974: 73-76; Ramírez Calva 2010: 34, 38). Эти переселенцы основали новые поселения прямо на месте развалин предшествующего периода. Более того, мешика перестроили и реконструировали часть зданий древнего города (Matos Moctezuma 1988: 1001-101; Ramírez Calva 2010: 37).
В период своей гегемонии в Центральной Мексике во второй половине XV — начале XVI в. мешика очень активно использовали монументальные памятники и скульптуру Тулы Шикокотитлана для строительства и ритуальных приношений собственным богам в Теночтитлане.
Присутствие мешика в Туле Шикокотитлане и возрождение города, пусть в качестве небольшого провинциального центра зафиксировано также в письменных источниках. Это хорошо известные письменные памятники конца XVI — начала XVII в.: «Мексиканская хроника» и «Хроника Мешикайотль» Эрнандо Альварадо Тесосомока, внука Мотекусомы Шокойоцина, «Мемориал из Кулуакана» и «Сообщения» его младшего современника Доминго Франсиско Чимальпаина, а также единственный дошедший до наших дней кодекс из Тулы Шикокотитлана — «Анналы из Тулы» (вторая половина XVI в.) и неопубликованные архивные документы, связанные с вышеупомянутым судебным процессом между доном Педро де Моктесумой и жителями Тулы Шикокотитлана 1540—1557 гг. В «Мексиканской хронике» Тесосомока говорится о длительном пребывании мешика в Туле Шикокотилане на пути в долину Мехико (Tezozomoc 2001: 61). О пребывании мешика в Туле или поблизости от нее кратко упоминается и в другом его труде «Хронике Мешикайотль», а также в «Мемориале из Кулуакана» Д. Ф. Чимальпаина (Tezozomoc 2012: 52-53; Chimalpahin 2003, 1: 161).
Имеется также ряд письменных свидетельств о заключении династического брака между правящими домами Теночтитлана и Тулы Шикокотитлана во второй половине XIV в., благодаря которому в Туле вплоть до испанского завоевания у власти находилась ветвь царской династии мешика. В частности, в письме дона Педро Тлакауэпантли и его матери доньи Марии Миуашочитль на испанском языке из Главного архива нации от 7 февраля 1543 г., сообщается о женитьбе Куэтлачтли, сына первого правителя мешика Теночтитлана Акамапичтли на Шилошочитль, дочери правителя Тулы Тцотцоматекутли, имевшей место около 1363 г. (AGN: Vínculos y mayorazgos 256, F. 18r) (3). Этот союз положил начало новой мешикской династии в Туле, и вплоть до прихода испанцев правители мешика брали себе в жены своих кузин и племянниц из этого города. О браке Куэтлачтли и Шилошочитль упоминается и в «Третьем сообщении» Д. Ф. Чимальпаина, который часто пользовался, а порой и просто копировал труды Э. А. Тесосомока (Chimalpahin 2003, 1: 227). В «Хронике Мешикайотль» Куэтлачтли, правда именуется не сыном, а внуком Акамапичтли, но его роль, как основателя новой династии в Туле Шикокотитлане не оспаривается (Tezozomoc 2012: 89-90). Правление принцев из царской династии мешика в данном городе-государстве при поддержке их родственников из Теночтитлана отражено и в «Анналах из Тулы» (Van Zantwijk 1979: 33). Стоит отметить, что во вступлении к «Хронике Мешикайотль» Э. А. Тесосомок называет своего дядю дона Педро Тлакуэпантли одним из своих главных информаторов, передавших ему «древнее слово» (yn huéhuetlahtol) — т.е. устные исторические предания о происхождении и генеалогических связях царского дома Теночтитлана (Tezozomoc 2012: 30). Перед нами явно варианты одной и той же исторической традиции, которая бережно сохранялась среди потомков правителей мешика даже после испанского завоевания и, по всей видимости, была основана на реальных исторических событиях.
Помимо укрепления династических связей эти браки способствовали концентрации земель в руках правителей Теночтитлана и Толлана Шикокотитлана, что и создало почву для тяжбы между доном Педро де Моктесумой, прямым потомком этих правителей и жителями города.
Что касается рассматриваемого в статье письма-доверенности, как свидетельства пребывания мешика в Туле Шикокотитлане, то, стоит подчеркнуть, что в этом документе жители города идентифицируют себя и как titollantlaca — т.е. «мы люди Толлана», и как timéxica — «мы мешика», хотя большую часть жителей долины р. Тула составляли отоми (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 18r, F. 63r.). Кроме того, письмо написано именно на том же западно-центральном диалекте языка науатль, на котором говорили мешика и в нем наличествуют все грамматические и стилистические приемы, которыми отличались huéhuetlahtlolli — публичные официальные речи ораторов мешика. Среди них стоит выделить биномы — т.е. конструкции из слов, близких с точки зрения мешика по смыслу, которые будучи поставлены вместе приобретали новое значение (Montes de Oca 2005). В данном документе это следующие выражения: totén totlahtol — буквально «наша губа, наше слово», в значении «наша речь» и обращение к выбранным ходатаям antixiptlahuan, antopatillohuan — «вы наши подобия, вы наши заместители» (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 63r/v). В тексте письма имеются и параллелизмы, типичные для поэтической и торжественной речи науа, например, anquichicahuazq(ue) in totlahtol huel anquichicahuacátlaqazq(ue) — «вы придадите силу нашей речи, вы произнесете ее очень громко» (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 18r, F. 63r). Биномы и параллелизмы в изобилии можно найти в таком объемистом сборнике образцов ораторского искусства мешика, как 6-я книга «Всеобщей истории вещей Новой Испании» Б. де Саагуна — «Риторика и моральная философия» (Sahagún 1980: 2).
Также весьма примечательно, что из 30 представителей местных властей, упомянутых в письме, от членов городского совета до глав кварталов tlaxilacalli 7 человек носят традиционные военные и жреческие титулы мешика:
Tlacahtécuhtli («владыка людей») — титул, часто употреблявшийся по отношению к верховному правителю мешика, а также к воину, взявшему, как минимум 10 пленников (Wimmer);
Tlacochcalcatl («он из дома дротиков») — один из четырех высших военных титулов мешика, в Теночтитлане его носитель входил в число 4 ближайших советников правителя и в случае войны отвечал не только за подготовку кампании, но и за снабжение войска оружием, а также выполнял функции одного из главных судей Теночтитлана, помогавших верховному правителю разбирать сложные судебные случаи (Anawalt, Berdan 1997: F. 65r; Tezozomoc 2001: 363; Anderson, Dibble 1954: 55; Sahagún 1997: 92).
Átémpanécatl («он с берега») — титул, который носили заслуженные воины, исполнители приговоров верховного правителя, включая смертную казнь (Anawalt, Berdan 1997: F. 65r);
Tequihuah («он имеет работу») — общее обозначение воинов, которые взяли 4 и более пленных и выполняли функцию низшего командного состава (Калюта 2006: 169; Anawalt, Berdan 1997: F. 64r);
Chalchiuhtepéhuah («драгоценный завоеватель») — титул жреца, который приносил в жертву пленников, побежденных в так называемом «гладиаторском сражении» в честь бога весенних посевов Шипе-Тотека (Wimmer).
Кроме того, в историческом отношении важно то, что, если большинство дошедших до нас документов данного судебного процесса отражают позицию истцов — дона Педро и его матери, письмо-доверенность раскрывает нам позицию ответчиков и знакомит нас с их аргументами. От раннего колониального периода, т.е. второй четверти XVI — начала XVII в. до нас дошло совсем немного подобных документов, отражающих точку зрения всех жителей определенного поселения. Весьма показательно, что в письме-доверенности перечисляются представители от всех общин-кварталов (tlaxilacalli), составлявших город-государство (науат. altepétl) Тула Шикокотитлан во второй половине XVI в. (4). Судя по сохранившимся историческим свидетельствам, для каждого города-государства науа в трудный для него момент была издавна характерна традиция собраний всех его жителей, знатных и простолюдинов, с целью найти устраивающий всех выход из сложной ситуации и коллективно ратифицировать его. Именно участие всех взрослых жителей города-государства придавало особую юридическую силу решениям, принятым на собраниях (Tezozomoc 2001: 64, 70, 79).
Как раз в начале весны 1557 г. для жителей Тулы Шикокотилана наступил самый критический момент в их многолетней борьбе против дона Педро, поскольку заместитель коррехидора Диего де Альмодовар уже был готов вынести решение в пользу истцов. Это влекло за собой не только возвращение поселений с их землями и зависимыми крестьянами, но и компенсацию истцам всех судебных издержек за предыдущие семнадцать лет процесса с 1540 г., что грозило городу разорением. В этой ситуации старая традиция общих собраний была использована как защитный механизм для выбора судебных ходатаев.
Для всех, кто изучает землевладение, а также конкретные формы земельной собственности в древних обществах, значительный интерес представляет и аргументация участников тяжбы. На протяжении всего процесса дон Педро и его мать донья Мария Миуашочитль подчеркивают, что искомые селения и земли вместе с лично зависимыми крестьянами уже с конца XIV в. принадлежали к категории pillalli — т.е. личной собственности, полученной их предками по обеим линиям, в результате покупки, наследования или в качестве приданого (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 13r, 18v, 55r-56v, 71r-78r). Ответчики в данном письме-доверенности заявляют, что они уже давно оставили все земли, из-за которых идет тяжба, поскольку они по традиционному праву принадлежат всему городу Туле Шикокотитлан как мегаобщине. Кроме того, эти земли относятся к категории calpixcapan — буквально «места [для] сборщиков податей» — т.е. земель для выплат податей собранным с них урожаем (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 63r). У науа сбором податей натурой как до прихода испанцев, так и в колониальный период занимались специальные чиновники calpixqueh. Чтобы облегчить жителям Тулы Шикокотилана выплату податей испанским властям, эти земли были отданы «многим людям» — miec tlacatl — говорится в документе, причем как знатным, так и малоимущим простолюдинам macéhualtin (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 63r). Лишить macéhualtin Тулы Шикокотитлана этих земельных участков означало бы подписать им смертный приговор и обречь весь город на нищенское существование. Эти два аргумента — необходимость защиты малоимущих, а также отстаивание интересов всего города-государства типичны для традиционного правого сознания науа. Именно они звучат в речах, обращенных к правителю, только что вступившему на престол, а также в дипломатических переговорах между городами-государствами во время военных действий.
Наконец, данный документ является весьма показательным отражением постепенной аккультурации общества науа в течение первых ста лет после испанского завоевания. Об аккультурации, прежде всего, свидетельствуют термины, непосредственно связанные с появлением новых реалий в социальной организации и духовной культуре науа, многие из которых сознательно и целенаправленно насаждались завоевателями. В первую очередь, изменения коснулись организации управления городами- государствами науа. Согласно Бургосским законам 1512 г., власть наследственного и пожизненного правителя tlahtoani была постепенно заменена коллегиальным органом — муниципальным советом cabildo, организованным по образу и подобию муниципальных советов в самой Испании и состоящим из ежегодно переизбираемых магистратов. Как правило, новый коллегиальный орган управления включал от 2 до 4 алькальдов, 5-8 рехидоров и должностных лиц более низкого ранга, исполнявших хозяйственные или полицейские функции (Gibson 1964: 173; Lockhart 1992: 37).
В данном документе первое слово принадлежит именно членам cabildo, причем используется именно испанский термин без каких либо изменений. Несколько иначе обстоит дело с названиями введенных испанскими властями новых должностей: алькальды (исп. alcaldes) и рехидоры (regidores). В тексте они появляются снабженные местоименным префиксом ti — «мы», и типичным для науатля окончанием множественного числа me (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 63r). Причем в случае с заимствованным словом alcalde — «алькальд», в соответствии с грамматическими правилами науатля происходит слияние гласной префикса и первой корневой гласной заимствованного слова. Так что в результате в письме имеются гибридные конструкты talcadesme — «мы алькальды» и tiregidoresme — «мы рехидоры» (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 63r). Еще более интересно, что сам документ именуется его составителями испанским словом poder — «доверенность», «полномочие», но этот термин употребляется в характерной для науатля посессивной форме с местоименным префиксом to —«наша». Выбранные ходатаи должны представлять интересы города yn audiencia rreal, т.е. в Королевской Аудиенсии г. Мехико. Это целиком заимствованное словосочетание, тем не менее, снабжено указательной частицей yn, которая в колониальных текстах на языке науатль часто служила аналогом определенных испанских артиклей el и la. Ходатаи обязаны сказать правду перед лицом правосудия, и для этой формулировки также используется гибридное словосочетание yn ixpan justicia: yn ixpan буквально означает «перед лицом кого-либо», «в присутствие кого-либо», испанское слово justicia происходит от латинского термина jus (право) — «правосудие, суд». Наконец, есть и более сложный гибридный конструкт titofirmatia yn totlahtol — «мы подписываем нашу речь» (AGN: Vínculos y mayorazgos 256. F. 63v). Здесь испанское существительное firma — «подпись» инкорпорировано в типичную для науатля возвратную глагольную конструкцию с каузативом tia, означающим побуждать совершать некое действие, вызывать определенный эффект (Simeon 1999: 58).
Тем не менее, не все заимствованные слова в документе столь полно абсорбированы языком науатль. Дата в документе поставлена в соответствие с юлианским календарем и название месяца взято из испанского без изменений marzo — «март». Однако в этой же строчке имеется и слово métztli, которое в языке науатль буквально означает «Луна», но в колониальный период стало употребляться в значении «месяц». Вероятнее всего, это — перевод-калька испанского слова luna — «Луна», второе значение, которого ныне редко употребляемое в устной речи, также «месяц» (5). Это один из примеров замещения испанского слова аналогом из языка науатль, характерного для первой стадии лингвистического контакта, выделенной покойным американским лингвистом Джеймсом Локхартом. Согласно периодизации Дж. Локхарта первая стадия лингвистического контакта охватывала период с завершения испанского завоевания по 1545—1550 гг. (Lockhart 1992: 429). Но, в целом, морфологические и грамматические особенности заимствований из испанского языка соответствуют выделенной Дж. Локхартом второй стадии лингвистического контакта, охватывающей период с середины XVI до первой половины XVII в. В этот период заимствованные слова стали использоваться не только в исходной неизменяемой форме, но и активно инкорпорироваться в науатль, приобретая морфологические и грамматические черты, характерные именно для этого языка.
В целом, можно сказать, что письмо-доверенность жителей Тулы Шикокотитлана одновременно является:
1) еще одним ценным свидетельством нового этапа в истории города, начавшегося задолго до Конкисты и ознаменовавшего утверждение мешика в качестве новой правящей элиты в бывшей тольтекской столице и западно-центрального науатля, в качестве официального языка данного города- государства;
2) любопытным этнолингвистическим памятником, отражающим как традиционную стилистику науатля долины Мехико, так и степень его контакта с испанским языком во второй половине XVI в.;
3) доказательством устойчивости целого ряда традиционных социальных институтов и норм уже после испанского завоевания.
ПАЛЕОГРАФИЯ, ТРАНСКРИПЦИЯ И ПЕРЕВОД НА РУССКИЙ ЯЗЫК С ЯЗЫКА НАУАТЛЬ ДОКУМЕНТА ИЗ ТОМА № 256 РАЗДЕЛА VÍNCULOS Y MAYORAZGOS («НЕОТЧУЖДАЕМЫЕ ИМЕНИЯ И МАЙОРАТЫ»), ТЕТРАДИ 12, ПАПКИ 1
Общие замечания относительно палеографии, транскрипции и перевода документа
Палеография данного документа выполнена по фотокопиям, любезно предоставленным автору доктором Патриком Леебре из Университета Тулузы II Ле-Мирай. Они даны в качестве иллюстраций к статье (илл. 1 и 2). При палеографии документа автор постарался максимально точно соблюсти написание слов и словосочетаний, а также личных имен и топонимов оригинала, включая принятые в XVI в. сокращения, разделения и слияния отдельных слов и словосочетаний. Тем не менее, текст был разбит на отдельные предложения и абзацы из нескольких предложений, пронумерованных арабскими цифрами с целью облегчить читателю сопоставление оригинала, его транскрипции и перевода. При этом основными критериями для разделения на предложения и абзацы были знаки пунктуации в тексте оригинала, например косая черта, указывающая конец предложения и частица auh, которая в науатле часто используется для начала самостоятельного предложения. Также указано начало второй страницы документа.
В транскрипции пропуски в намеренно сокращенных писцом словах были заполнены буквами, выделенными скобками, и в соответствии с современным правописанием было сделано разделение написанных слитно слов. Также старое написание слов, принятое в XVI в., было изменено согласно стандартизированной и модернизированной орфографии классического науатля, например huel вместо vel, Tochtli (имя собственное) вместо Tuchtli. Написание испанских имен также было изменено в соответствии с правилами современной испанской орфографии.
При переводе текста на русский язык автор постарался максимально точно сохранить стилистику документа, характеристика которой была представлена в статье. Тем не менее, автор счел нужным вставить подходящие по смыслу слова, поместив их в квадратные скобки, чтобы облегчить читателю понимание текста.
AGN: Vinculos y mayorazgos 256. Cuad. 12, Exp. 1. F. 63r
Транскрипция документа
Перевод
1. Сегодня во вторник, в 23-й день месяца марта года 1557 собрались мы, люди Толлана, все мы, кто заботится о нашем городе, мы находимся здесь в совете. Мы — алькальды: я, Торибио Фелисиано и я, Мигель Гарсия и мы — рехидоры: я, Хоакин Тлакатекутли, я, Хуан Дамиан, я, Бартоломе Мартинес, я. Пабло Маркос и я, Алонсо Мендес и все мы, [кто] заботится о городе Толлане: я, Педро Эстебан, все мы здесь жители Толлана Тлаауиуиуипана: я, Фелипе де лос Анхелес.
2. Также мы, люди Тлакпака: я. Хоакин и я Торибио Фелисиано.
3. Также мы, люди Кецальуакана: я, Мигель де Луна, я, Кристиано Лопес, я, Хуан Ицкотекатль.
4. Также мы, люди Тлалькоуалько: я, Бартоломе Мартинес, я, Хуан Кецальуа
5. И также мы, люди Остенпантитлана: я, Пабло Маркос, я, Диего Куаупотонки.
6. И мы, люди, Панойяна: я, Хуан Тлакочкалькатль, я, Диего Атемпанекатль, я, Хуан Чальчиутлаоль, я, Франсиско Тлакатекпанекатль.
7. Также мы, кальполеке [старейшины сalpolli — т.е. общин А.К], мы мешика, все мы, главы tlaxilacalli [кварталов — А.К.] мы, стоящие во главе: я, Педро Мартин, я, Педро Гарсия, я, Хуан Чочо, я, Диего Мойсен.
8. И мы [люди] Уапалькалько: Алонсо Мендес, Хуан де Сан Мигель, Мартин Мешикатль
9. Мы [люди] Тепишиккалли: я, Хуан Ацакуалькатль, я Пабло Кулуатлапишки, Матео Текиуа.
10. Мы [люди] Тепетлапанкалли, я, Мигель Гарсия, я, Педро Тлаилотлак.
11. Мы [люди] Цапотлана: я, Мигель де Санта Мария, я, Мартин Текпанекатль.
12. В полном составе все мы здесь, мы, люди Толлана, мы написали единую нашу речь, ради которой мы собрались на совет, посредством которой мы избираем вас, мы назначаем вас [своими ходатаями]. Мы вам оставляем наши полномочия, мы вам даем нашу доверенность, мы ее составили вместе с вами. Так вы встретите дона Педро Мотекусому, который собирается спорить с нашим городом, который только понапрасну собирается завладеть землями Толлана, вы встретите его, вы ответите ему на то, что он скажет. Также вы поспорите с ним и победите его в [споре], потому что велико ваше знание города, вас, кого мы поименно назвали в нашем письме. Это ты, Хуан Дамиан, и ты, Габриэль де Сото, и ты, Педро Мартин. В полной мере вы придадите силу, вы наделите твердостью наше слово, нашу речь, поскольку мы сделали вас полностью нашими подобиями, наши заместителями. Ибо верно для нас, истинно для нас то, что мы избрали вас, то, что мы назначили вас, то, что мы назвали вас поименно. В полной мере вы будете бдеть, потому что здесь истинно ваш город Толлан, вы очень [хорошо] знаете, как [далеко] простирается город, который полностью в ваших руках, поэтому вы придадите силу нашей речи, вы произнесете ее очень громко перед правосудием и вас, досточтимых, мы сделали своими представителями, мы все, кого намерен обвинить перед судьями дон Педро Тлакауэпантли, который писал о нас Королевской Аудиенсии, который говорит, что мы захватили его земли, мы, те, кого он обвиняет, здесь мы называем наши имена: я, Хоакин, и я, Габриэль де Сото, я, Торибио Фелисиано, я, Педро Эстебан, я, Хуан Дамиан, я, Габриэль де Сан Франсиско, я, Фелипе де лос Анхелес, я, Педро Баотлио, я, Франсиско Чальчиутепеуа, я, Хуан Точтли, я, Мигель де Луна, я, Хуан Тлакучкалькатль, я, Диего Куаупотонки, я, дон Хуан Клементе, я, Гонсало Фабиан, я, Бартоломе Мартинес, я Хуан Кецальуа.
13. Все мы, [кого] дон Педро обвиняет, [в том что] мы захватили его земли, поскольку он лишь лжет, поскольку затем мы сразу их оставили. Ибо, таким образом, земля не отошла не только нам, [но] и простолюдинам (масеуальтин). Наконец не только всем нам, [но] многим людям были отданы земли там, в местах [для] кальпишке. Также истинно вместе с вами [они] взяты, мы подготовились. Вы, пипилтин (знатные): ты, Хуан Дамиан, ты, Габриэль де Сото, ты, Педро Мартин, вы в полной мере изложите перед правосудием нашу речь о том, каким образом нам раздали земли и также, каким образом мы их оставили. Вы полностью донесете [до судей] нашу речь, наше единое слово, ради которого мы делаем вас нашими посланцами. Здесь мы подписываем нашу речь.
14. Торибио Фелисиано, алькальд подпись; Мигель Гарсия алькальд подпись; Хоакин подпись; Мигель де Луна, рехидор подпись; Бартоломе Мартинес, рехидор; Пабло Маркос рехидор; Алонсо Мендес, рехидор, подпись.
